Елочки…е-олочки… горят в храме.  Утром заходишь – где-то, кажется, давно уже идет жизнь, а в храме как будто свой часовой пояс: сквозь темно-синие витражи даже уже вставшее солнышко пробивается нехотя, давая возможность тихонько, в полудреме походить из конца в конец, благо дела много.  Утром на буднях ждать некого, помогать никто не придет, потому – все сам.  И чашечки для запивки, и уголь в кадило, и лампадки на иконостасе…  Ти-ихо… Слава Богу.  Чем раньше придешь в храм, тем больше успеешь сделать до того момента, пока не начнут подтягиваться люди и все начнет наполняться звуками оттуда, из другого времени.  А пока их нет – в тишине выхожу на входные молитвы, потом начинаю облачаться, потом – проскомидия.  Все под рукой, все приготовлено с вечера.  Как хорошо, когда в такое утро можно не делать лишних движений – стоять в алтарном полумраке, перебирая в памяти всех, чьего молитвенного присутствия и заступничества хотел попросить, кого хотел помянуть.  И разве достаточно для этого получаса? сорока минут?  В следующий раз постараюсь придти еще раньше…

В храме скрипнула дверь – хоть ворота еще не открыты, но кто-то уже нашел сюда путь другими ходами, и, слышу, ходит от подсвечника к подсвечнику, наверное – зажигает.  Выну и за него частичку.

2007 г.