У нас при храме есть переписка с заключенными, а храм освящен в честь преподобных Сергия и Германа Валаамских. В поле «От кого» на конвертах и посылках мы так и пишем – «Храм прпп. Сергия и Германа». На почте ещё часто переспрашивают при отправке.

Такая подпись позволяет сохранять анонимность (ради безопасности), а также благотворно воздействует на проверяющие переписку инстанции. Во всяком случае, я на это надеюсь.

Но вот однажды в тюрьме города Минусинска произошло недопонимание. Ведь как заключенные друг другу рассказывают, что вот, можно обратиться и тебе помогут? Наверняка, это сарафанное радио. На словах передают, на бумажках записывают, да небось торопятся, волнуются. А если люди не церковные, то им все эти названия вообще «в страннинку». 

И вот это радио дало забавный сбой – нам стали приходить письма, адресованные преподобным Сергию и Герману. Так и пишут – «Здравствуйте, преподобные Сергей и Герман». Причем на письме-то написано «Храм преподобных Сергея и Германа», а в письме – прямо к ним. Логично, если храм – их. Дальше включились фольклорные вариации – Сергей и Герасим. Действительно, Герман уж больно имя какое-то не такое, а Герасим – как-то попроще.

Дальше – больше: Сергей Германович! Тут уж мне представляется такой смиренный мужчина в летах, который жизнь уже-то прожил непростую и сердце его открылось к страданиям всех людей на этом большом и часто несчастном свете. И имеет этот Сергей Германович такой большой-большой чулан с вещами для заключенных, читает их письма под лампой и из этого волшебного чулана достаёт им, как подарки, то, что они просят.

В общем, я, конечно, им в письмах разъясняю это недоразумение, но думаю, что народную молву уже не победить – будет жить Сергей Германович и нас ещё переживёт. Люди добро-то долго помнят. Особенно, в этом, не очень счастливом, мире.

Александр Кондратенко