“Вечери Твоея днесь Сыне Божий, причастника мя прими”, – эти слова вот уже много веков произносят верующие каждый день по всему лицу земли – пред чашей Христовой. Этой молитвой молились и мы сегодня, возлюбленные мои братия. Ибо среди дней страстей Господних – есть событие, которое не только воспоминается, но и совершается, происходит и вчера, и сегодня и присно и во веки веков. То – Вечеря Господня, брачный пир Агнца Божия, закланного прежде сложения мира – за жизнь и спасение мира.

И мы сегодня, присутствуя со святыми Апостолами, призываемся пречистыми устами Спасителя, подвигом веры и любви, войти в чертог крестной славы Его, для непорочного с Ним соединения через причастие Его божественных словес: “Вы уже чисти есте за слово еже глаголах вам, будете во Мне и Аз в вас” и через причастие Его пречистых Тела и Крови. “Ядый Мою плоть и пияй Мою кровь, во Мне пребывает и Аз в нем”. Провожая Христа, идущего на вольную страсть, в Гефсиманию и на Голгофу, мы призываемся просветиться просвещением разума крестного, чтобы в нас жили те же мысли и чувства, что и во Христе перед уходом из мира сего.

На тайной вечере Господь, прощаясь со своими учениками и друзьями, раскрыл им до конца Свое божественное сердце, Свои сокровенные желания и Свои последние заветы “Заповедь новую даю вам да любите друг друга, о сем разумеют вси – яко Мои ученицы есте, аще любовь имате между собою. Мир оставляю вам, мир Мой даю вам… в мире скорбны будете, но дерзайте, Аз победих мир… Аз в них и тии во Мне, да будут совершении во едино, да будут вси едино якоже мы едино есьма. И сказал человекам имя Твое – Любовь, и скажу – да крестная любовь еюже Мя возлюбих в них будет, и аз в них пребуду вовеки.”

И вот: любовь, мир, мужественное терпение, страдание за любовь и единство в любви, вот отличительные черты учеников Христовых, вот дух божественной евхаристии, в котором мы должны совершать сие великое таинство. В Его воспоминание, доколе Он придет. В духе Гефсиманского плача до кровавого пота “о всех и за вся”.

И пусть христиане в течение веков разделявшись в учении и жизни утратили способность сообща приходить на пир веры, пусть и нас православных раздирают многие разделения, несогласия и расколы, пусть в нас почти не осталось ни любви Христовой, ни мира Христова, и так редко нам дается “Едиными усты и единым сердцем славити и воспевати Отца небесного, в Троице поклоняемого”, но чаша Христова остается едина, и Христос един – и сегодня, и вчера, и во веки и Он призывает нас: “Со страхом Божиим, верою и любовию приступите”. И Сам Он причащает всех соединившихся в торжестве веры.

И вот – горница тайной вечери, и огнезрачная Чаша Христова Гефсиманского сострадания, и Крест Христов посреди земли вонзенный, всех в себе вмещая – становится средоточием всего мира и всего творения. Земля и небо, солнце и луна, все звезды и силы небесные в ней поклоняются Творцу, внемля словам Господним. И тайная вечеря, единожды совершенная Господом, продолжается, и каждый раз это новое событие – неповторимое и уникальное во все времена, на всех алтарях земли, и для всех приходящих с верою и любовию, с той же силою, как и тогда, когда совершилась она в Иерусалиме.

“Христос есть вкусите и видите, Господь нас ради, по нам бо древле бывый, единого Себе принес, яко приношение Отцу Своему присно заколается, освящая причащающиеся”. На тайной вечере Царь царствующих и Господь господствующих, кроткий и смиренный сердцем, как слуга, как раб, умывает ноги ученикам и тем дает нам образ превосходного смирения любви: “Образ бо дах вам. Да якоже Аз сотворих вам и вы творите”.

Всякое временное земное величие изнемогает пред истинным величием небесным, пред самоистощающимся божественным смирением. Но оно остается тайной, тайной вечери, величием, славой, победой – зримой лишь очами веры, очами любящего сердца.

“Но беззаконный Иуда не восхоте разумети”, слишком ослеплены и омрачены были его очи мраком ненависти, злобы и зависти. Верить или не верить, любить или враждовать, дать целование Иуды или облобызать ноги Христовы, с плачем блудницы – предоставлено человеческому самоопределению, самоопределению каждого из нас.

На тайной вечери Христос “возлюбив своих сущих в мире, до конца возлюбил их”, даже до крайнего смирения, даже до умовения ног, даже до креста, до гроба, даже до ада – ибо кто больше любит, тот больше и глубже смиряется. И возлюбивши Его ответной любовию, и мы братие, до конца Его возлюбим, до последней жертвы. Ибо больше сей любви никтоже имать, да кто душу свою положит за други своя (и недруги своя).

И если остается бессильным, и хладным, и жестоким наше сердце, то да поможет нам Сам Он любить Себя, Своею любовию крестною, жертвенною, огненною. “Вложи в сердца наши огнь божественныя Твоея любви, Христе, да последуем стопам Твоим, аможе аще пойдеши…”, даже до Гефсимании, даже до Голгофы Твоей.

Да поможет нам пречистая Его Матерь, которая молчаливой силой любви Своей, с нами ныне соприсутствует, на пасхальной трапезе заклания Агнца, как одушевленная Чаша Христова, имущая в себе пречистую плоть и кровь воплощенного Сына Божия. И которая Своими пречистыми руками – преподает нам сию чашу жизни, как новая Ева, как Мать жизни, жизни нетленной, питающая тайно всех детей земли нетленною пищей плоти и крови Христа Бога.

Итак, возлюбленные мои, свет и жизнь, мир превосходящий всякий разум, сладость лица Господня и Его божественных словес, паче меда услаждающих душу – пребывают в горнице Сионской, в храме Нового Завета. В нем сияет слава Голгофская и из чаши Господней изливаются на мир таинственные струи ведения, очищения, исцеления и спасения. А ночь? Ночь вне ее, там тьма и ужас, и дьявольская злоба, безчеловечие Иуд, предателей, распинателей и палачей всех времен. Но именно об этой тьме, об этом греховном ужасе и отчаянии болезновал Он – Непорочный и Безгрешный, в борении Гефсиманском, когда подъял бремя скорби всего мира, в человечестве Своем. “Отче, аще возможно да мимоидет от Меня чаша сия, но не якоже Аз хочу – но якоже Ты”.

И теперь Он склоняется своим человечеством к нашему изнеможению. Он хочет, что бы Его ответ “Да будет воля Твоя” – сделался нашим ответом. Он состраждет с нами во тьме нашей Гефсиманской ночи, ожидая от нас труднейшей победы, победы – над собой. Но как? С исключительной силой и действительностью совершается наше соединение со Христом, и в нем и друг со другом – в таинстве Тела и Крови божественной Литургии. В которой Он жертвоприносит “о всех и за вся”. И в эту ее вселенскость вмещаются все наши беды и горести, борьба и изнеможение, падение – но вместе и победа и торжество крестной спасающей любви Божией.

Посему братия, несите ко Христу, несите к чаше Христовой, ко кресту Его – свои собственные скорби, болезни, печали и недоумения. Ищите от Него, Распятого и Воскресшего, благодатного осенения и помощи, и утешения, ищите – в Божественной литургии, в Божественной евхаристии, в благодарении о всех и за вся. “Вечери Твоея тайная днесь, Сыне Божий, причастника мя прими” – причастника мя сотвори страстей Твоих, да причастник буду и воскресения Твоего. Ибо и смерть Твою возвещаем, и воскресение Твое исповедуем. Дондеже приидеши Христе – жизнь наша, Христе – мир наш, Христе – радость наша, Христе – воскресение наше, Пасха наша – Христе. Пострадавый о нас, и сострадавый нам до конца, и возведый на небо одесную Отца, “подавай и нам истее Тебе причащатися в невечернем дне Царствия Твоего”. Аминь.

Схиигумен Серафим (Барадель), 5 апреля 2007 г. Валаамский монастырь.