«А я смотрю так на пост, – говорил он, – это воздержание, а не изнурение себя. Главное в пост – это сердце сокрушенное с искренним покаянием и смирением… Сердце сокрушенное и смиренное Бог не уничижит».
«Надо тебе работать, живешь в миpy, нужны силы – не лакомься, не услаждайся, не позволяй себе излишества, и если по необходимости придется с есть тебе и в пост яйцо или молоко – Господь не взыщет, не вменит во грех…»
«Какой бы Ты не соблюдала пост, даже самый строгий, если без истинного покаяния, то Господь не приемлет его. Такой пост не приведет ни к спасению, ни к утешению. Главное – внутри очищай сердце».    «

Чистота сердца нужна!»
К слабым чадам своим О. Михаил относился очень снисходительно, но сам во всем соблюдал, во всех мелочах «чин» и строгий порядок, храня самый строгий пост. В понедельник, среду и пяток «Вот, видишь ли, – ответил он на желание духовной дочери сделать ему на полку с богослужебными книгами красивую занавесочку, – была у меня занавесочка понаряднее, да загорелась от свечи – это мне указание, что не надо нарядной.
Подарили мне скатерть белую, она мне понравилась – вскоре попал на нее спирт и прожег две дыры… вот и понравилась, – заключил батюшка. – Возьми ее, разрежь на две части, посади заплаты, так она мне больше подойдет», – сказал батюшка, отдавая эту скатерть.
Мантия была одна за всю жизнь, только перед отъездом его в Poccию подарила ему одна монахиня сшитую для него легкую мантию. Ходил он всегда в своей келлии босиком, иногда при чужих одевая легкие туфли. У него была особенно болезненно-чувствительная кожа, появлялась часто краснота и опухоль, было это от постоянного стояния. Подрясник, из сурового цвета дешевой бумажной материи подпоясан толстой веревкой. В Пасхальную ночь или в особых случаях он облачался в полную схиму со шнурами.